Цена 1 часа рабочей силы, как правило снижается.

Материал из m-17.info

§ 2. Социальная и юридическая природа субъективного права

Будучи явлением юридическим, субъективное право имеет глубокие социальные корни и своеобразно отражает развитие человечества от. полной несвободы к свободе немногих, а затем и к социальной свободе всех. В историческом плане изменения субъективного права предопределялись прогрессивной сменой общественно-экономических формаций.

При рабовладельческом строе рабы были лишь говорящими орудиями труда, и потому их активно-деятельные возможности были ничтожны, их жизнь и труд целиком определялись произ-

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 167

волом рабовладельцев. В классическом рабовладельческом обществе раб был исключен из сферы действия юридической формы, не имел никаких прав. Некоторым кругом юридически гарантированных прав пользовалась свободная от рабства часть населения (земледельцы, ремесленники, торговцы), но их реальные права были ничтожны по сравнению с правами класса рабовладельцев, осуществлявшего прямое, внеэкономическое принуждение трудящихся[1]. Несколько иначе было в странах древнего Востока, где долго сохранялись пережитки первобытного строя, общинное владение, укоренилось домашнее рабство и т.п. Однако деспотические режимы и слабо развитые отношения обмена оказывались благоприятной почвой для сосредоточения всей власти в руках немногих и крайне незначительного развития правовых отношений вообще.

Дальнейшее развитие производительных сил не могло основываться на рабстве, появился колонат, а затем и крепостная зависимость. Со своими особенностями произошло становление крепостного права в странах, миновавших рабовладение как развитую общественную формацию. Феодальный способ производства основывался на собственности помещиков на землю, являвшейся базой их экономического и политического господства. Однако этот способ производства уже предполагал некоторую личную заинтересованность производителя в результатах своего труда и большую степень его самодеятельности, что и было так или иначе защищено сословным правом. Не только ремесленники и торговцы, но и крепостные крестьяне участвовали в товарных отношениях, пользовались известными имущественными правами. Права людей третьего сословия, а тем более закрепощенного крестьянства были весьма ограниченными, систематически нарушались произволом феодалов; тем не менее это было уже шагом вперед по сравнению с рабством[2]. Господствующая воля дворянства не могла не считаться с условиями экономической жизни и в дальнейшем постепенно отступала под напором объективно обусловленного разложения натурального хозяйства, развития обращения и обмена, формирующегося национального рынка. В целом же, конечно, представители феодального класса пользовались наибольшими возможностями и свободой действий, закрепленной и не закрепленной юридически, господствовало кулачное право.

Специфика юридического закрепления сословий феодального общества была, как известно, такова, что любой человек от рождения (по зоологическому признаку) всегда принадлежал к определенной социальной группе, обладал установившимися за ней

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 168

правами, будь то дворянин, духовник, ремесленник (торговец) или крепостной. В конечном счете политический, социальный, правовой строй феодализма определялся переходом от коллективной собственности рода непосредственно или через собственность рабовладельцев к феодальной собственности – экономической основе всех сословий.

Капиталистический способ производства, основанный на дальнейшем развитии производительных сил общества, требует иного работника, нуждается в его активной и сравнительно более творческой деятельности, требует достаточно культурных и образованных рабочих. Капитализм предполагает наличие свободной рабочей силы, исключающей внеэкономическое принуждение. При машинной индустрии не только труд раба, но и труд крепостного оказывается непроизводительным.

Новая экономическая потребность и иные возможности человека труда закрепляются правом, желали того или нет отдельные буржуа. Торжествуют имущественные отношения, полностью разрываются личные, местнические, родственные, локальные связи, товарный обмен превращается в господствующее общественное отношение, становится товаром и рабочая сила. Все это приводит к закреплению равной правоспособности за всеми гражданами буржуазного государства.

В буржуазном обществе право самым неприкрытым образом отражает свою связь с общественным разделением труда, с частной собственностью и товарными отношениями, оказывается всеобъемлющей формой, санкционирующей фактическое неравенство и капиталистическую эксплуатацию труда. И все же равноправие граждан оказывается тут признанием усилившихся потребностей производства в сравнительно свободном рабочем, служит отправным пунктом буржуазной демократии и законности.

Громадный рост производительных сил, общественный характер труда в дальнейшем не укладываются в частно-капиталистические производственные формы, требуют принципиально новых отношений и нового работника, освобожденного от любых пут эксплуатации. Наступает эра социалистических революций.

Социализм означает разрыв с капиталистическими производственными отношениями, разрыв права с частной собственностью, путь к полному единению производительной силы общества с собственностью на средства производства. В этих условиях каждый работник освобожден от эксплуатации капитала, оказывается оптимально заинтересован сам и с трудовым коллективом в результатах труда. Право становится регулятором меры труда и потребления, а творческая активность и объективно необходимая самодеятельность трудящихся закрепляются юридически в широчайшем круге прав личности, которые являются основой социалистической демократии и законности. При социализме обогащение прав и свобод граждан диктуется не

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 169

только идеалами коммунистического мировоззрения и сущностью государственной власти, но в первую очередь объективными потребностями нового способа производства. Научно-техническая революция многократно усиливает эти потребности и создает в условиях социалистической демократии необходимые материальные предпосылки для реализации этих потребностей.

Социализм означает, помимо всего остального, охват реальными демократическими правами и свободами миллионных масс трудящихся. Переход к коммунизму создает условия для достижения социальной свободы развития каждой человеческой личности. Именно при социализме раскрывается в полную меру конституирующее значение субъективных прав по отношению к юридическим обязанностям, которое в прежней истории классового общества постоянно извращалось, как только касалось неимущих слоев общества. Высшая фаза коммунизма принесет людям новые возможности и права, устранит последние остатки неравенства и несправедливости. Главным критерием общественного прогресса безоговорочно станет всестороннее развитие личности, ее подлинно человеческие права не будут нуждаться в охране со стороны государства, отомрут отношения политического господства и подчинения, юридическая форма завершит свою историческую миссию.

Субъективные права не сводятся только к их материальной -обусловленности, а экономические потребности не ограничиваются влиянием на состояние прав личности только в сфере производственной деятельности. Личность человека едина, а общественные отношения взаимосвязаны. Поэтому мера объективно требуемой гарантированной свободы действий работников материального производства непременно отражается в их правах в политической и культурной жизни.

Характер и содержание прав участников общественных отношений классовой формации находятся под прямым воздействием классовой борьбы, взаимоотношения между основными классами, сущности и политического режима государства. Сами по себе требования демократии, свободы и равенства никогда не бывают абстрактными и оторванными от интересов соответствующих социальных групп, сословий, классов[3].

Объективные потребности в установлении соответствующего круга экономических, политических, культурных и личных прав не реализуются автоматически, осуществление этих потребностей происходит в условиях напряженной классовой борьбы, столкновения сил прогресса с силами реакции, новых идей со старыми взглядами и предрассудками. Уже обращалось внимание на то, что вся история классового общества свидетельствует о том, что даже элементарные права и свободы трудящихся завоевывались

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 170

только в упорной их борьбе против эксплуататорских классов, монархических и тиранических режимов, произвола и беззаконий.

Сквозь столкновения и борьбу классовых, партийных, групповых и личных интересов, через перипетии национальных отношений, формы развития культур, идеологии, борьбу передовых идеалов с устаревшими предрассудками пробивает дорогу объективная экономическая необходимость в предоставлении такого круга прав и свобод, который отвечал бы потребностям нормального функционирования господствующего способа производства.

Ни объективное, ни субъективное право не могут быть каким-то предэкономическим фактором. Иное дело, что в недрах старого способа производства назревают такие противоречия между ушедшими вперед производительными силами и отставшими от них производственными отношениями, что разрешить их кардинально может только революционный переворот, в процессе которого политическая борьба, новое государство и право отбрасывают старые формы собственности и активно способствуют становлению новых отношений собственности, распределения и обмена. Если бы не было назревшей объективной экономической необходимости в установлении новых вещных отношений, то никакая политическая сила и никакие декреты не могли бы породить новую собственность.

Тем более не может право быть предэкономическим фактором в периоды сравнительно мирного развития общества в пределах одной и той же формации. Это относится в полной мере как к объективному, так и к субъективному праву.

Экономические потребности оказывают решающее влияние на формирование соответствующего притязания личности, они же формируют общеклассовые интересы и притязания класса. Интерес как осознание объективно возникающих потребностей (разумеется, не только экономического характера) является важнейшей побудительной силой человеческой деятельности, «интерес,— вот что сцепляет друг с другом членов гражданского общества»[4].

В классово-структурированном и политически организованном обществе интерес индивида и его притязания находят свое выражение в праве (субъективном, а тем более объективном) только благодаря совпадению с интересами других индивидов, благодаря образованию общеклассовых интересов, да и то лишь тогда, когда данный класс завоевал государственную власть или в состоянии оказывать действенное влияние на тех, кто ее осуществляет. «Почувствует ли себя завтра своеволие индивида стесненным тем законом, который оно вчера помогло установить,— это зависит от того, сложились ли за это время новые обстоя-

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 171

тельства, изменились ли интересы индивида настолько, что установленный вчера закон уже не соответствует больше этим изменившимся интересам. Если эти новые обстоятельства затрагивают интересы всего господствующего класса, то этот класс изменит закон»[5].

По своей юридической природе субъективное право представляет юридическую возможность для конкретного субъекта права действовать согласно собственному волеизъявлению и в целях удовлетворения своих интересов, не противоречащих общему интересу тех, кто осуществляет экономическое и политическое господство. Такая юридическая возможность признана и охраняется государством.

Для управомоченного субъективное право внешне выступает как дозволение действовать в соответствующих рамках, как возможность, реализуемая его волей непосредственно или в результате юридически обязанных действий иных субъектов общественных отношений. Пределы господства собственной воли и собственной возможности, однако, определены возведенной в закон общеклассовой (общенародной) волей тех, кто осуществляет государственную власть. Эта возведенная в закон воля составляет, как уже говорилось ранее, сущность права, а проявляется она в виде не только объективного, но и субъективного права. В субъективном праве волеизъявление господствующих в обществе социальных сил представлено как обязательный для всех и гарантированный государством масштаб возможного поведения конкретного лица. В содержании субъективного права это, разумеется, возможность юридическая, которой соответствуют юридические обязанности иных лиц воздерживаться от нарушения нрава или выполнять требования управомоченного.

Социальное содержание субъективных прав находит свое прочное выражение в юридической форме благодаря возведенной в закон господствующей воле и превращаясь при помощи государственных актов в гарантированную организованным принуждением возможность свободно действовать для достижения определенных интересов. Само по себе социальное содержание не имеет юридического значения до тех пор, пока не попадает. в правовую оболочку, которая придает ему общезначимость и является способом специфической объективации этого содержания. Элементом такой правовой формы является объективное право.

Именно в общих правовых нормах социальные притязания субъектов общественных отношений, если они соответствуют господствующей воле, находят и должны находить четкое и стабильное выражение, вне зависимости от того, идет ли тут речь о прямом или встречном правообразовательном процессе. Благодаря фиксации в общих правовых нормах (в объективном праве) . у любого участника отношений появляется уверенность, что данное притязание будет постоянно поддерживаться юрисдикцией

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 172

государства в качестве субъективнего права и что все иные субъекты должны будут (юридически обязаны) с этим считаться. При развитой системе объективного права полностью сформированное правомочие устанавливается (приобретается) на основе уже существующей общей правовой нормы.

Когда общие нормы отстают от развития общественных отношений или неполно их регулируют, появляется притязание на признание соответствующих прав, что ведет либо к совершенствованию законодательства, либо к наполнению общих норм и вытекающих из них правоотношений новым социальным содержанием. Признавая данное притязание, компетентный орган государства определяет его содержание, границы и свойства, а также вытекающие из него обязанности, должное поведение. Обязанное поведение, чтобы стать юридическим, также фиксируется государством.

Юридическая обязанность – это мера (вид) должного поведения, на котором настаивает государство, выражая при этом господствующую волю, воплощенную в объективном и субъективном праве. В зависимости от конкретных отношений, споров, обстоятельств государство делает акцент в законодательстве на правах или обязанностях, но суть от формулировки не меняется. Юридических обязанностей без соответствующих субъективных прав не бывает.

Характер устанавливаемого государством объективного и субъективного права определяет и характер юридической обязанности.

Всеобщим субъективным правам соответствуют всеобщие юридические обязанности. Всеобщие субъективные права – область так называемого публичного права, фиксируются они в нормах конституционного (государственного) права и непосредственно существуют как наличное право субъектов. Таковы, например, основные права граждан государства, им соответствуют всеобщие обязанности воздерживаться от их нарушения, обращенные ко всем без исключения лицам (в том числе к органам государства, агентам власти, учреждениям и организациям).

Абсолютным субъективным правам соответствуют также всеобщие юридические обязанности. Мы полагаем, что к числу абсолютных прав следует относить такие, которые возникают лишь при наличии соответствующих юридических фактов, но для своей реализации не нуждаются в образовании конкретных правоотношений и не имеют определенного «руга обязанных лиц. Примером всеобщих прав мы бы считали права граждан на жизнь, неприкосновенность, честь и достоинство, право на свободу слова и т.п. Примером абсолютного субъективного права является право собственности, авторское право и т.п. Общее между этими разновидностями субъективного права состоит, очевидно, в том, что они могут существовать и быть использованы управомоченным вне правоотношений, если не чинятся к тому препятствия,

Общая теория права. Явич Л. С. – Л., Изд-во ЛГУ, 1976. С. 173

если эти права не нарушаются. Общее и в том, что им соответствуют юридические обязанности всех субъектов права (обязанности пассивные).

Впрочем, среди всеобщих субъективных прав есть и такие, которые вытекают непосредственно из закона, но реализоваться могут только в правоотношениях. Тогда всеобщие обязанности (на стадии реализации этих прав), в свою очередь, преобразуются в юридические обязанности конкретных участников соответствующих правоотношений. Имея в виду, что использование субъективного права абсолютного характера также чаще всего связано с возникновением значительного круга относительных прав и обязанностей, правоотношений, грань между всеобщими и абсолютными субъективными правами часто бывает весьма условной и во многом зависит от стадии реализации этих прав да и or характера самой реализации. В данном случае важно было подчеркнуть лишь определенную зависимость, существующую между разновидностью субъективных прав и разновидностью вытекающих из них юридических обязанностей. Наиболее ощутима связь субъективных прав и юридических обязанностей тогда, когда само использование субъективного права зависит от активных действий обязанных лиц, когда образуются правоотношения. Относительные субъективные права как раз и характеризуются тем, что. их содержание состоит главным образом в возможности управомоченного требовать совершения определенных положительных действий от юридически обязанных лиц. Тут круг юридически обязанных к положительным действиям лиц, конечно, персонально определен.

Лит.

[1] См. напр.: Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей М., 1964.

[2] Сказкин С. Д Очерки по истории западноевропейского крестьянства в средние века. М., 1968.

[3] См . Ленин В. И Полн. собр. соч., т. 37, с 251; т. 39, с. 286, т. 42, с. 276; т. 37, с. 389-390.

[4] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 2, с 134

[5] Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 328.